Чем психологическое насилие отличается от заботы и приемлемого наказания? Как нездоровые отношения в семье влияют на развитие и дальнейшую жизнь ребенка? Разбираемся вместе с практикующим психотерапевтом Верой Якуповой.
Родители ограничивают ребенка — и это нормально
Большинство родителей стараются воспитывать детей в любви. Но не всегда наши ежедневные решения основаны на осознанности. Порой мы действуем на эмоциях, по привычке или так, как поступали с нами наши родители — а потом жалеем о своей несдержанности. Как отличить истинное эмоциональное и психологическое насилие от других, иногда вполне мирных форм семейного взаимодействия?
Родители выполняют много функций. Они не только заботятся о ребенке и стараются дать ему самое лучшее, но и отвечают за его здоровье и безопасность. В том числе ограничивая в каких-то проявлениях и желаниях — так же, как закон ограничивает взрослых людей. И это нормально. Мир так устроен, что ограничения — часть нашей реальности. Тем более ребенок только учится себя контролировать, его навыки саморегуляции пока развиваются, и родители ему помогают.
Например, когда малыш выбегает на дорогу, нормально побежать за ним, взять за руку и в который раз строго проговорить правила поведения на улице. Нормально запрещать детям кататься на роликах без шлема, купаться в шторм или целыми днями сидеть в телефоне, забывая об учебе и прогулках. Нормально регулярно предлагать малоежке овощи и мясо, даже если он всегда от них отказывается.
Ребенок может сопротивляться и конфликтовать, ему такое поведение родителей может активно не нравиться. Да и сами взрослые могут чувствовать себя тиранами, когда не пускают подростка с ночевкой в малознакомую компанию или требуют поддерживать чистоту в комнате. Тем не менее это не насилие, а здоровые ограничения и забота.
Конечно, если при этом родители не орут, не унижают и не бьют ребенка, а спокойно объясняют свою позицию и причины запретов.
Если вы один раз не поиграли с ребенком — это не насилие
Что же такое насилие в семье? Это принуждение, давление, угрозы, применение силы, которые приносят вред и причиняют физическую или душевную боль. Не выпускать ребенка из-за стола, пока он все не доест, запрещать одеваться по своему вкусу или заставлять ходить на нелюбимые кружки — это насилие.
Не такое очевидное, но не менее токсичное поведение — это постоянное игнорирование потребностей ребенка или бездействие в ситуациях, когда действовать необходимо (так называемый неглект).
Последствия у неглекта могут быть такими же разрушительными, как и у физического насилия.
Не хочется, чтобы люди, которые много вкладывают в детей, думали, что вот они один раз не поиграли с ребенком, когда он просил, или не помыли его вечером, потому что сильно устали, — и все, это уже насилие. Нет, это о другом. Ключевой момент в подобном виде насилия — системность, то есть важно не какое-то одно действие или слово, а скорее стиль воспитания, когда деструктивное поведение взрослых повторяется изо дня в день, из года в год.
Когда родители не замечают ребенка, не играют с ним, не выслушивают его истории, не смотрят на него, когда он хочет что-то им показать, когда они вечно раздражены и всячески это демонстрируют, постоянно отказываются учитывать желания ребенка, не помогают в сложных ситуациях — вот примеры неглекта.
Кроме игнорирования, родители могут демонстрировать ребенку неприятие. Когда взрослые не скрывают от малыша, что его воспитание слишком дорого им обходится, что он обуза и лучше бы его не было.
В эту же темную копилку можно положить изолирование, когда ребенка при любой оплошности ставят в угол, перестают с ним разговаривать, лишают общения с близкими и друзьями. Унижение, высмеивание, особенно прилюдное, — это тоже довольно жесткое эмоциональное насилие.
Еще пару десятилетий назад подобные приемы считались всего лишь методами воспитания. Но время идет, общество меняется, и любые виды насилия постепенно становятся неприемлемыми.
Насилие в детстве повышает риск депрессии и ментальных расстройств
Читайте также
6 типичных родительских фраз, которые не так безобидны, как кажется
Человек — существо сложное. Нет каких-то четких закономерностей: мол, если в детстве произошло событие А, то во взрослом возрасте нас обязательно настигнет последствие Б. Все работает не так однозначно.
Люди с травматическим опытом разные, они по-разному перерабатывают этот опыт, в этом очень много индивидуального. Фатальных последствий, какой-то предопределенности нет. Тяжелый детский опыт не означает, что человек навсегда поломан и лишился шансов на нормальную жизнь. Конечно, это не так. Но, безусловно, любое насилие в детстве повышает некоторые риски и вероятность психологических проблем. А физическое или сексуализированное насилие — это исключительно тяжелый камень в фундаменте, который повышает риски депрессии и вообще любых ментальных расстройств.
Если человек годами жил в травмирующей ситуации, у него может нарушиться система регуляции стресса и восстановления после стресса. Расстройства пищевого поведения тоже часто связаны с посттравматическим расстройством. То есть насилие — это потенциальная бомба замедленного действия.
Травмированный человек может испытывать трудности в построении отношений, бояться близких отношений и избегать привязанности. Потому что в его детском опыте было много опасности и угрозы в отношениях с самыми родными людьми.
Если ребенка постоянно игнорировали, обращались с ним, как с предметом, то он точно так же начинает относиться к себе.
Не защищает свои границы, годами находится в деструктивных отношениях, работает на работе, которую ненавидит, общается с людьми, которые ему неприятны, терпит в отношении себя агрессию.
Нам повезло жить во времена, когда вопросы гуманного воспитания стали интересовать не только педагогов-новаторов, но и обычных родителей. Многие стараются более милосердно обходиться с собой и со своими детьми, отказываясь от любых насильственных практик. И это меняет общественные нормы.
Если для большинства людей какое-то поведение перестает быть нормой, то оно действительно перестает ей быть. И это дает надежду на более здоровое общество в будущем.
