16+
Либидо разделяется на две силы, играющие между собой, торопящие и замедляющие кульминацию полового акта. Удовлетворение достигается оргазмом, но желание превращает близость в череду ускользаний, в длительную игру, которая торопит оргазм — и вместе с тем силится его отдалить. Этим эротика, как сфера человеческого желания, отличается от животного инстинкта. Сексуальная жажда ищет скорейшего утоления. Эротическое желание, напротив, ищет утоления, чтобы еще больше жаждать. Хитрость желания — не только в том, чтобы обходить преграды, но и в том, чтобы расставлять их перед собой.
В этой связи возникает вопрос: действительно ли культура враждебна эротике — или, напротив, сама ее создает и усиливает, превращая из простой природной сексуальности в искусство запрета и соблазна? Подавление желания есть способ его усиления.
Желанная женщина одевается — и делается еще более желанной, причем сами эти покровы, усложняя путь сексуальному влечению, безгранично расширяют его область. В результате эротизируется все, вплоть до книги, которую читает желанное существо, или города, в котором оно живет. Закрытая или полуприкрытая дверь в комнату, занавеска, принадлежность другому сословию или чуждой системе убеждений, каждое слово и интонация, даже гримаса, неловкость, «некрасота» — все это пронизано иронией возбуждающего намека, оттесненного секса и побеждающего эроса.
Нашу цивилизацию можно рассматривать как грандиозную игру либидо с самим собой, систему его возрастания через подавление. Классический фрейдизм связывает цивилизацию с неврозом и определяет человека как невротическое животное. Но, на мой взгляд, самоподавление желания — признак его здоровья, владения собой. Только слабая эректильная функция вызывает скорейшую оргазмическую разрядку, потому что не может выдержать долгого напряжения. Способность к многогранному и многоступенчатому наслаждению включает в себя и искусство воздержания. Либидо делится на две силы, которые играют между собой, торопят и замедлят кульминацию. Все время идут, переплетаясь, две синусоиды, две волны: усиления и сдерживания. Желание питает наслаждение и вместе с тем недокармливает, чтобы держать его взнузданным, не дать понести и опрокинуть себя в бездну оргазма, желанного и убийственного для них обоих.
Желание наслаждения — природный импульс. Наслаждение самим желанием — приобретение культуры
Для Фрейда существовало только индивидуальное бессознательное, Юнг открыл более глубокий слой коллективного. Нельзя ли говорить об эротосфере как о коллективном либидо в том же смысле, в каком Юнг говорит о коллективном бессознательном?
Эротосфера человечества строилась на протяжении тысячелетий, и с каждой новой эпохой возрастало ее внутреннее напряжение. Современная цивилизация еле справляется с массой накопленного желания. Вот как характеризует этот механизм самозаводящихся желаний Мишель Уэльбек в романе «Элементарные частицы» (словами главного героя Мишеля Джерзински):
«Общество рекламно-эротическое, в котором живем мы… стремится к организации желания, к его разрастанию в неслыханных масштабах, удерживая его удовлетворение в пределах интимной сферы. Чтобы такое общество функционировало, чтобы соревнование не прекращалось, необходимо приумножать желание, нужно, чтобы оно, распространяясь, пожирало человеческую жизнь».
Либидо — это вечный двигатель, который разгоняется силой своего торможения
Еще раньше о коммерческой «обработке» желаний, все более разнообразно возбуждаемых и все более легко утоляемых, написал биолог и этолог Конрад Лоренц:
«…Люди теряют способность вкладывать тяжелый труд в предприятия, сулящие удовольствие лишь через долгое время. Отсюда возникает нетерпеливая потребность в немедленном удовлетворении всех едва зародившихся желаний. Эту потребность в немедленном удовлетворении, к сожалению, всячески поощряют производители и коммерческие предприятия, а потребители удивительным образом не видят, как их порабощают «идущие им навстречу» фирмы, торгующие в рассрочку».
Насколько долго может продолжаться этот процесс приумножения желаний, которые пожирают человеческую жизнь? Запас накопленного желания слишком велик, и наступает предчувствие той последней судороги, которая изольет его и опустошит его ресурсы. Не отсюда ли постоянные страхи «конца света», которые возобновляются с каждым поколением? Чем может стать этот ослепительный оргазм, в котором сразу сгорит накопленное желание человечества? Всеобщий промискуитет? Агрессия всех против всех? Садизм одних и мазохизм других, находящих друг в друге счастье тотального (само)разрушения?
Есть три возможных способа работать с желанием:
- Подавлять;
- Утолять;
- Усиливать.
Первый путь — аскетический, путь святых, мудрецов и подвижников: отказ от желаний и внешних соблазнов, ведущих к пороку и страданию, владение собой.
Второй путь — гедонистический: удовлетворять все возникающие желания, разряжать их энергию, снимать на их пути все препятствия, ведущие к неврозам.
Третий путь — производительный, креативный, между этими двумя крайностями, аскезы и гедонизма: взращивать и пестовать желания, не давать им полной разрядки, но использовать их энергию для творческих свершений. Именно этот путь по преимуществу избрала западная цивилизация. Вообще рост цивилизации возможен именно в силу растущих «ножниц» между желанием и наслаждением.
И аскетика, и гедонизм предлагают уравнение желания и наслаждения, либо на нулевом уровне (отказ от желаний), либо в порядке прогрессии (желание переходит в чувственное наслаждение и сполна реализуется в нем). Для построения цивилизации в обоих случаях не остается движущей энергии. Рост энергии происходит при усилении желания — и невозможности его удовлетворить. Такая энергия, не разряжаясь в физических актах, и создает культурные ценности. Но эти культурные ценности, включая власть запретов и отрезвляющий «принцип реальности», в свою очередь ведут к усилению желания, которое само создает препятствия для своего утоления. Либидо — это своего рода вечный двигатель, который разгоняется силой своего торможения. Отсюда многие парадоксы цивилизации, которая в этом отношении напоминает сладостную и мучительную игру либидо: устремляется к разрядке желания и вместе с тем бесконечно оттягивает ее.
Подробнее о природе эротического и сексуального, о разных оттенках любовного чувства философ, культуролог Михаил Эпштейн пишет в своей новой книге «Любовь» (Рипол Классик, 2018).
